Фольклорные мотивы в балладе «Светлана»

В крестьянском быту Святки считаются самым большим, шумным и веселым праздником. Они обнимают собой период времени от Николина дня (6 декабря — по ст. стилю) до Крещения (6 января — по ст. стилю), то есть как раз тот месяц, когда земледельческое население, обмолотив хлеб и покончивши со всеми работами, предается отдыху.

Святки считаются праздником молодежи по преимуществу, хотя и взрослое население не останется равнодушным к общему веселию и к тому приподнятому, несколько торжественному настроению, которое свойственно всем большим праздникам в в деревне. Но все-таки центром празднеств служит молодежь: ее игры, песни, сборища и гаданья дают тон общему веселью и скрашивают унылую, деревенскую зиму. В особенности большой интерес представляют Святки для девушек: в их однообразную, трудовую жизнь врывается целая волна новых впечатлений, и суровые деревенские будни сменяются широким привольем и целым рядом забав и развлечений. На Святки самая строгая мать не заставит дочку прясть и не будет держать за иглой в долгие зимние вечера, когда на улице льется широкой волной веселая песня парней, когда в “жировой” избе, на посиделках, заливается гармония, а толпы девушек, робко прижимаясь друг к другу, бегают “слушать” под окнами и гадать в поле. Гаданье составляет, разумеется, центр девических развлечений, так как всякая невеста, естественно, хочет заглянуть в будущее и, хоть с помощью черта, узнать, кого судьба пошлет ей в мужья, и какая жизнь ожидает ее впереди с этим неведомым мужем, которого досужее воображение рисует то пригожим добрым молодцем, ласковым и милым, то стариком-ворчуном, постылым скрягой, с тяжелыми кулаками. 

***

Почти на протяжении всех Святок, девушки живут напряженной, нервной жизнью. Воображение рисует им всевозможные ужасы, в каждом темном углу им чудится присутствие неведомой, страшной силы, в каждой пустой избе слышится топот и возня чертей, которые, до самого Крещения, свободно расхаживают по земле и пугают православных людей своими рогатыми, черными рожами¹.

В ночь под Новый год бесчисленные сонмы бесов выходят из преисподней и свободно расхаживают по земле, пугая весь крещеный народ. Начиная с этой ночи, вплоть до кануна Богоявления, нечистая сила невозбранно устраивает пакости православному люду и потешается над всеми, кто позабыл оградить свои дома крестом, начертанным на дверях жилых и нежилых помещений. В эти страшные вечера, говорит народная легенда, Бог на радостях, что у Него родился Сын, отомкнул все двери и выпустил чертей погулять. И вот, черти, соскучившись в аду, как голодные, набросились на все грешные игрища и придумали, на погибель человеческого рода, бесчисленное множество развлечений, которым с таким азартом предается легкомысленная молодежь. (…) молодежь до сих пор не прониклась смыслом этого поверья и по всей великой Руси проводит Святки в весельи, распевая песни, затевая игры и устраивая гаданья.

Гаданье составляет любимое святочное развлечение. Гадают кое-где и под Рождество, и под Крещение, но самым верным и действительным считается гаданье на Новый год (если только гадающий не забудет соблюсти все необходимые условия, то есть будет гадать без креста, без пояса и не благословясь).

Почти все способы гаданья имеют одну цель — узнать скоро ли, куда и за кого выдадут замуж (или на ком женят) и как сложится жизнь в чужой семье, среди чужих людей. Эти вопросы, по понятным причинам, все больше интересуют женскую половину деревенской молодежи, и потому естественно, что девушки отдаются гаданию с особенным увлечением.

Наиболее распространенными видами гаданья считается литье олова или воска, гаданье с петухом, выбрасывание за ворота башмаков или лаптя и обычай “хоронить золото”².

С легкой руки романтиков фольклор и народная культура входят в литературу. И Жуковский в “Светлане” обращается к миру святочных народных представлений, святочным обрядам.

Раз в крещенский вечерок    
Девушки гадали: 
За ворота башмачок,    
Сняв с ноги, бросали; 
Снег пололи; под окном    
Слушали; кормили 
Счетным курицу зерном;   
Ярый воск топили; 
В чашу с чистою водой 
Клали перстень золотой,    
Серьги изумрудны; 
Расстилали белый плат 
И над чашей пели в лад
Песенки подблюдны.

О каких видах гаданий говорит Жуковский?

• Бросать башмачок
• Полоть снег
• Слушать под окнами
• Кормить зерном курицу
• Топить ярый воск
• Класть в чашу кольцо
• Петь над чашей «песенки подблюдны»
• Зеркало
• Обряды
• Символика русского фольклора

Бросание башмака: девицы по очереди бросают с ноги башмак „через колодец" и замечают, куда он ляжет носком — с той стороны и жениха ждать³.

В светлую ночь собираются несколько девиц – полоть снег. Они потихоньку выходят за ворота, обращаются в ту сторону, с которой дует ветер, и бросают против него снег. Если падение было скорое и громкое, то быть за мужем молодым; если упало глухо и криво, то быть за глухим или за стариком. Иные полют снег, замечая лай собак: если она лаяла толстым голосом, то быть замужем за старым, залаяла тонким – за молодым. Иные, выйдя на перекресток дороги, кладут снег в подол и, стряхнув, говорят: «Взлай, взлай, собака, на моей стороне». С которой стороны раздастся лай собаки, с той появится жених. Выходят еще девушки на перекресток и, насыпав снега в полу, приговаривают:
Полю, полю беленький снежок,
Где собачка вякнет, там мой женишок⁴

Останавливаясь под окнами чужих домовъ, девушки прислушиваются к разговорам и стараются — судя по тому, о чем и как говорят,—узнать нрав-обычай будущего мужа. От окон гадальщицы бегут на середину улицы—к амбарам: если здесь услышат они шуршание мышей в жите, то муж будет с достатком; тишина же, наоборотъ, служить предвестием бедной жизни в замужестве⁵.

Существует несколько разновидностей гадания подобного рода. Гадающие приносят в избу петуха, насыпают на стол в обведенный углем довольно значительный круг горсти три-четыре овса, кладут в овес кольца и пускают на стол петуха. Чье кольцо петух при клевании овса выкинет из круга, тому или той судьба выйти замуж, или жениться в настоящем году⁶.

Другой вариант - на деревенской святочной вечеринке гаданье начинается обыкновенно прежде всего тем, что бегут в куриный хлев, снимают с насеста петуха и пускают его в избу, где уже разложены на полу все принадлежности гадания - хлеб, соль, деньги, поставлена чаша с водой, зеркальце и т.д. Смотря по тому, за что примется еле опомнившийся от перепуга петух, и угадывается судьба гадающей, то есть таков будет суженый, если ей суждено в предстоящем году стоять под венцом: станет петух пить воду - муж будет пьяница горький, примется за хлеб - бедняк, деньги клевать начнет - богач, в зеркало глянет - щеголь. Вынесут петуха в хлев, принесут охапку дров, начнуть поленья считать: четное число - к благополучию, нечет - сидеть принесшей еще год в девках⁷.

Гадание— литье олова или воска — состоит в том, что растопленное олово или воск выливают в ковш холодной воды, причем получается какая-нибудь замысловатая фигура, так называемое „счастье", которую потом тщательно и рассматривают—или прямо, или же на тень, и объясняют различно значение полученной фигуры⁸.

Гадание с кольцом. И ныне почти также совершаются подблюдные гадания (...) одними девушками, которые, взяв блюдо, кладут в него сначала хлеб и соль, потом вынутую из печи глину и уголь, напоследок каждая, положа в блюдо какую-нибудь из своих вещей, например кольцо, перстень, или что-нибудь другое, и заметя свою вещь, загадывает о судьбе, начиная обыкновенно песню хлеба, с припевом к каждому стиху: слава.

Вступление в брак.

Идет кузнец из кузницы, слава!
Несет кузнец три молота, слава!
Кузнец, кузнец! Скуй венец, слава!
Ты скуй венец и злат и нов, слава!
Из обрезочков золот перстень, слава!
Из остаточков булавочки, слава!
Мне в том венце венчатися, слава!
Мне тем перстнем обручатися, слава!
Мне булавочками убиратися, слава!
Да кому же мы спели, тому добро, слава!
Кому вынется, тому сбудется, не минуется, слава!

Замужество с милым

Ах ту гнутое дерево черемушка, слава!
Куда клонишься, туда склонишься, слава!
Да кому же мы спели, тому добро, слава!
Кому вынется, тому сбудется, не минуется, слава!⁹.

К числу совместных гаданий, в которых принимает участие молодежь обоего пола, следует отнести и подблюдные песни, которые, как известно, составляют лишь особый вид святочного гаданья.

(...)

И единственно, кто еще не дает окончательно умереть подблюдной песни - это деревенские девушки: они еще сохранили вкус к поэзии отцов и дедов, и, собираясь в Васильев вечер, “закидывать кольца”, наблюдают, чтобы подблюдные песни распевались чин чином, и чтобы старинные обряды сохранялись при этом во всей полноте, то есть чтобы воду, куда опускают кольца, приносили из проруби, чтобы приносил ее парень первородный (первенец), или девушка “последняя” (т.е. младшая в семье) и т.д. ¹⁰.

Сходятся на первое святочное игрище-сборище люди добрые, первым-наперво заводят степенные песни “подблюдные”—вокруг опрокинутого блюда с положенными под ним кусочками хлеба, узелками с солью, землею, угольками и разными мелкими вещицами—вроде колец, ключей и т. д. Вслед за каждой песнею вынимают что-нибудь красные девицы и парни-молодцы из-под блюда: „что вынется—не минется", по народному изречению. Кольцо вынется—к скорой свадьбе, земля—к смерти, уголёк—к пожару, соль—к раздорам, ключи—к доброму хозяйству и т. п. Первая подблюдная песня хлебу поется ‹…› В следующих—песенное народное слово то обращается к идущему из кузницы, несущему три молота, кузнецу:

Кузнец, кузнец! Скуй венец, слава!
Ты скуй венец и злат и нов, слава!
Из обрезочков золот перстень, слава!
Из остаточков булавочки, слава!
Мне в том венце венчатися, слава!
Мне тем перстнем обручатися, слава!
Мне булавочками убиратися, слава!
Да кому же мы спели, тому добро, слава!
Кому вынется, тому сбудется, не минуется, слава!

В заключение, в песне задается столь обычный в святочном песнословии вопрос: "Да кому тем перстнем обручаться?". Не замедляете народ-песнотворец и с надлежащим, не подверженным никакому сомнению, ответом: "Обручаться отроку с отрочицею, слава! Еще молодцу со девицею, слава!" ¹¹

Щука шла из Нова-города, слава!
Она хвост волокла из Бела-озера, слава!
Как на щуке чешуйка серебряная, слава!
Что серебряная, позолоченная, слава!
А головка у щучки жемчужная, слава!
Да кому же мы спели, тому добро, слава!
Кому вынется, тому сбудется, слава!
Тому сбудется, не минуется, слава!¹²

Девушкам замужество, а молодцам женитьба!
Уж как кличет кот кошурку на печурку спать, слава!
Поди, моя кошурка, в печерку спать, слава!
У меня, у кота, есть скляница вина, слава!
Скляница вина и конец пирога, слава!
У меня, у кота, и постеля мягка, слава!
Да кому же мы спели, тому добро, слава!
Кому вынется, тому сбудется, слава!
Тому сбудется, не минуется, слава!¹³

С незапамятных пор — и в бедных хатах, и в богатых хоромах—справляется о Святках гадание в зеркале. Для этого гадальщица уединяется в особую горницу и садится перед столом, на котором ставит два зеркала—большое против маленького. Перед зеркалом помещаются два зажженных свечи. Смотрит гадальщица, являются перед ней в большом зеркале целых двенадцать зеркал. В последнем из них обрисовывается, по словам знающих людей, облик суженого-ряженого девушки. "Чур меня!" — должна воскликнуть красавица при виде его, во избежание всяких ухищрений нежити-нечисти, которой суеверным воображением народа-сказителя предоставлена вольная воля на эти святые вечера¹⁴.

Обручение и венчание сопровождался чтением молитв и наставлением для сочетающихся, а сам брак в Православной Церкви составлял одно из семи Святых Таинств: супружество есть начало и конец жизни, потому оно должно быть освящено постановлениями Церкви¹⁵. В народной традиции вступление в брак схоже с похоронным обрядом: в обоих случаях присутствует семантика символического перехода из одного состояния в другое - из мира живых в мир мертвых; из одного рода - в другой.

Кроме описания гаданий русского народа, Жуковский уделяет значительное место символам, имеющим нередко мистическое и сакральное значение. Мертвый жених приходит к невесте из потустороннего мира, когда та гадает на зеркале и свечах. Проводником ему служит Конь, чтобы перемещаться из одного мира в другой. А вьюга, которая “поднимается от копыт”, не только означает снежный вихрь, мешающий путникам найти дорогу, но и символ смуты в сознании, спутанности, неопределенности и тайны. Кроме коня, птицы также связаны с разными элементами мироздания (подземным миром, землёй, водой, небом, солнцем). Например, Ворон, он не “каркает”, он предвещает печаль в балладе, что свидетельствует о глубокой мифологической семантике этого персонажа. В противоположность злой силе (ворону) Голубь наоборот - спасает героиню от страха, одиночества и мертвеца. В кульминационный момент сюжета волшебный помощник помогает Светлане: Петух – во многих традициях — символизирует связь с солнцем: как и светило, петух «отсчитывает» время («первые петухи», «третьи петухи», до «петухов»). Птица, поющая с рассветом, избавляющая от наваждения. Существо, дающее понять «чужим», что время вернуться в свой мир: Мертвый жених не случайно похищает Светлану ночью. Именно в тёмное время суток границы между «своим» и «чужим» миром истончаются, становятся открытыми для пересечения, а луна - это граница миров: “туманный круг” означает их исчезание.

Библиография

1. Ивановский, В. И. Святочные обычаи “Ряженье” и “гаданье” в Вощажниковской области, Ростовского уезда, Яросладвской губернии / В. И. Ивановский. — М.: Печатня А. И. Снегиревой, 1902. — 25 с. — Текст: непосредственный.
2. Коринфскiй, А. А. Очерки народныхъ взглядовъ и повѣрій // Вѣ мiрѣ сказанiй / А. А. Коринфскiй. — С.-Петербургъ: Изданіе П. П. Оойина, 1905. — 238 с. — Текст: непосредственный.
3. Сахаров, И. П. Сказания русского народа. Русское народное чернокнижье / И. П. Сахаров. — СПб.: Издание А. С. Суворина, 1885. — 316 с. — Текст: непосредственный.
4. Терещенко, А. Быт русского народа. В 2 томах. Том 1. Ч. I-III / А. Терещенко; Сост. А. Фроловой; Отв. ред. О. А. Платонов. — М.: Институт русской цивилизации, 2014. — 944 с. — Текст: непосредственный.
5. Терещенко, А. Быт русского народа. В 2 томах. Том 2. Ч. IV–VII / А. Терещенко; Сост. и отв. ред. О. А. Платонов. — М.: Институт русской цивилизации, 2014. — 864 с. — Текст: непосредственный.
6. Брагинский, И. С. [и др.] Мифы народов мира: энциклопедия / И. С. Брагинский [и др.]; под ред. С. А. Токарева. — М.: Изд-во «Советская Энциклопедия», 1980. — 1147 с. Текст: электронный.
7. Толковый словарь живаго великорускаго языка Владимiра Даля. Том четвертый. Р — Ѵ.  — СПб.-М.: Тип. М. О. Вольфа, 1882. — 712 с.
8. Толковый словарь живаго великорускаго языка Владимiра Даля. Том первый. А — З.  — СПб.-М.: Тип. М. О. Вольфа, 1880. — 812 с.
9. Максимов С. В. Нечистая, неведомая и крестная сила / Сочинение С. В. Максимова. — Санкт-Петербург : т-во Р. Голике и А. Вильборг, 1903.
10. Общий друг веселья для любителей и любительниц пения: опер, опереток, водевилей, драм, комедий и пьес. Комических куплетов, сатирических и юмористических стихотворений и романсов. Песен : малороссийских, хороводных, подблюдных, свадебных и народных. Сценки и рассказы из : народного, еврейского, немецкого, малороссийск., бурлацкого и цыганского бытов. Петых, читанных и рассказанных : артистами императорских С.-Петербургских и московских театров: Никольским… и другими : в 3-х ч. с хромолитографированными картинами / сост. любителями. — Ил. изд. — Москва : Тип. В. Я. Барбей, 1875.

Автор текста: Анастасия Рискина

1. Максимов С. В. Нечистая, неведомая и крестная сила / Сочинение С. В. Максимова. — Санкт-Петербург : т-во Р. Голике и А. Вильборг, 1903. С. 289 — 290.
2. Максимов С. В. Нечистая, неведомая и крестная сила / Сочинение С. В. Максимова. — Санкт-Петербург : т-во Р. Голике и А. Вильборг, 1903. С. 321 — 322.
3. Ивановский, В. И. Святочные обычаи “Ряженье” и “гаданье” , С. 18
4. Терещенко, А. Быт русского народа. В 2 томах. Том 2, С.762-763
5. Коринфскiй, А. А. Очерки народныхъ взглядовъ и повѣрій // Вѣ мiрѣ сказанiй, С. 208.
6. Ивановский, В. И. Святочные обычаи “Ряженье” и “гаданье”, С. 15.
7. Коринфский, А.А. В мире сказаний : очерки народных взглядов и поверий / А.А. Коринфский. - Симбирск : Изд. П.П. Сойкина, 1905. С. 207.
8. Ивановский, В. И. Святочные обычаи “Ряженье” и “гаданье” , С. 14.
9. (Общий друг веселья для любителей и любительниц пения ... Москва : Тип. В. Я. Барбей, 1875. С. 372 - 374.
10. Максимов С. В. Нечистая, неведомая и крестная сила / Сочинение С. В. Максимова. - Санкт-Петербург : т-во Р. Голике и А. Вильборг, 1903. С. 325 - 326
11. Коринфскiй, А. А. Очерки народныхъ взглядовъ и повѣрій // Вѣ мiрѣ сказанiй, С. 199.
12. Общий друг веселья для любителей и любительниц пения ... Москва : Тип. В. Я. Барбей, 1875. С. 374.
13. Общий друг веселья для любителей и любительниц пения ... Москва : Тип. В. Я. Барбей, 1875. С. 373.
14. Коринфскiй, А. А. Очерки народныхъ взглядовъ и повѣрій // Вѣ мiрѣ сказанiй, С. 210.
15. Терещенко, А. Быт русского народа. В 2 томах. Том 1, C. 351